Подари мне сказку - Страница 39

«Войти в меня? – От такой непривычной терминологии Синди вздрогнула и покраснела. – Пусть делает, что хочет».

– Боже-ты-мой! Боже-ты-мой! – слова сливались в один сладостный стон, повторяющийся всякий раз, когда ее затвердевших сосков касались его губы и язык.

Она судорожно выгнулась ему навстречу, подняв бедра и стремясь как можно полнее насладиться неизвестными ей ранее ощущениями.

Когда Бен подмял ее, острое возбуждение превратилось почти в боль и требовало того, к чему так страстно тянулось и ждало все ее естество, распаленное его ласками.

– Бен, я чувствую… я хочу… – Слова давались с трудом. Она никак не могла выразить того томления, которое требовало сексуального удовлетворения.

– Я знаю, – прошептал Бен, глухо застонав. – Я тоже… я хочу тебя.

Он перевалился на бок. Синди почувствовала, как он пытается снять ее трусики. Она выгнулась, приподняв тело, и помогла ему с ними справиться. Ни последовавший затем щелчок пряжки брючного ремня, ни звук расстегиваемой «молнии» уже не могли испугать Синди. В тот момент она просто не думала о том, что произойдет.

Однако сердце ее похолодело и ей стало страшно, когда почувствовала, как в ее девственное лоно входит его возбужденная плоть. В тот момент, когда он ею овладел, Синди вскрикнула от боли, но ее крик был заглушен поцелуем Беннета.

Обескураженный, он поднял голову и недоуменно, словно не веря самому себе, своим ощущениям, посмотрел ей в глаза.

– Неужели ты была девственницей? – В его голосе крайнее удивление смешалось с нотками благоговейного страха. – Синтия, я… я… – запинаясь и не зная, что сказать, он хотел было подняться.

– Нет. – Она прильнула к нему и покачала головой. – Теперь все нормально, мне уже не больно.

Она сказала ему правду, но не всю: ей совсем не хотелось признаваться в том, что ее сексуальное желание бесследно исчезло, словно его и не было.

– Это правда? – недоверчиво и озабоченно переспросил Беннет, не прекращая, однако, ритмичные движения и погружаясь в нее с каждым разом все глубже.

«Теперь уже поздно о чем-либо тревожиться», – подумала Синди и кивнула в ответ.

Она стиснула зубы, чтобы удержаться от стонов, готовых вырваться из ее груди, когда его возбужденная плоть глубоко в нее проникала.

Синди хотела, но не могла расслабиться. Все это время ее тело оставалось судорожно напряженным и казалось чужим и непослушным.

Уцепившись онемевшими, скрюченными пальцами за ковер, Синди сдерживала рвущиеся из груди крики. Она решила вытерпеть до конца, несмотря на испытываемую острую боль.

«Совсем не обязательно заниматься любовью с широко раскрытыми глазами», – подумала Синди и закрыла их, чтобы не видеть маячившее над ней напряженное и заострившееся лицо с лихорадочным румянцем вожделения, проступившим на его щеках, вздувшиеся жилы на его шее.

Но из-за того, что она была так напряжена, все закончилось очень быстро. Бен сделал последнее движение и судорожно вздрогнул, издав тихий стон. Его тело, содрогаясь в сладостных конвульсиях, стало расслабляться.

Синди не могла больше терпеть и, уперев руки ему в плечи, попыталась его оттолкнуть.

– Слезь с меня… пожалуйста, – в ее голосе слышалось раздражение. – Ты меня задушишь.

Бен тяжело выдохнул, оттолкнулся руками от пола и рывком поднялся. Синди сразу схватила юбку, затем нашарила блузку и прижала их к груди, прикрывая свою наготу. Когда Беннет увидел ее лицо, искаженное страданием и болью, сердце его сжалось от сочувствия.

– Прости меня. – Он прислонился спиной к креслу.

– Что сделано, то сделано, – устало проговорила Синди. – Прошу тебя, давай не будем об этом говорить? Твои извинения ничего уже не изменят.

– Я знаю. – Он вздохнул. – Но тем не менее, прости.

Синди пожала плечами.

– Я… мне… – он поморщился, – мне надо было остановиться, как только я почувствовал, что ты все еще… Одним словом, я знаю, что поступил неправильно, мне следовало остановиться.

Синди повернулась к нему и спросила безразличным голосом:

– Почему же ты не остановился?

– Я… – Беннет было отвел глаза в сторону, но тут же вскинул голову и, посмотрев ей прямо в лицо, ответил: – Я не контролировал себя, потерял голову. Не понимаю, как это могло произойти? – Он нахмурился и признался: – Совсем не помнил себя.

Синди задумчиво посмотрела на него, не зная, как отнестись к этим словам: воспринимать их как комплимент ее неотразимой сексуальности, что ли?

«А почему бы и нет? – подумала она. – Что я недурна собой, это точно. Только я не знаю, радоваться мне этому или нет?»

– Послушай меня, Синтия.

– Да? – Очнувшись от своих мыслей, она захлопала ресницами.

– Я… прошу тебя… прости меня, – между словами Бен делал паузу. Он устало провел рукой по глазам и не заметил, как она скорчила ему рожицу.

– Немного… поздновато… для… извинений, – в той же манере и выдерживая ту же самую интонацию, что и он, съязвила Синди и отвернулась.

На его щеках вновь вспыхнул румянец. Но на этот раз он покраснел не от страсти и возбуждения, а от стыда.

– Я возмещу тебе…

– Интересно, каким образом? – удивилась Синди. – Что было, того не вернешь. – Тут она подумала, что все это не так уж и ужасно, по крайней мере, она, кажется, нисколько не сожалеет о случившемся.

«Черт возьми! Рано или поздно это происходит со всеми. – Она с обреченным видом вздохнула, едва слышно всхлипнув. – Тебе уже двадцать шесть, почти двадцать семь лет. Кому скажешь – не поверят, что в наши дни можно найти девственницу в таком возрасте. Смех, и только!»

По правде говоря, ей все же было обидно, что не удалось испытать полного чувственного удовольствия, насладиться интимной близостью с Беном.